Мы назвали сборник материалов за 2024 год «Европа в огненном кольце», потому что события последних месяцев, к сожалению, подтверждают уже поставленный диагноз: Европа в опасности.

Геополитическая ситуация ухудшается, прямо у нас под боком множатся конфликты и кризисы. От Украины до Ближнего Востока, Южного Кавказа, Африканского Рога и Сахеля. И не стоит забывать о росте напряженности в Южно-Китайском море, который происходит дальше от нас, однако может серьезно сказаться на экономике наших стран. И все это — на фоне гораздо менее ясных перспектив участия США в обеспечении безопасности Европы.

Что касается двух открытых конфликтов, бушующих у нас на границах: российской агрессивной войны против Украины и конфликта на Ближнем Востоке - в этом году работа по их долгосрочному урегулированию на справедливых условиях продвигалась тяжело.

Что касается двух открытых конфликтов, бушующих у нас на границах: российской агрессивной войны против Украины и конфликта на Ближнем Востоке - в этом году работа по долгосрочному урегулированию каждого из них на справедливых условиях продвигалась тяжело.

Мы продолжили оказывать финансовую, гуманитарную и военную поддержку Украине. Мы уже выделили на это €122 млрд, €45 из которых — на военную помощь. Мы также недавно приняли решение о направлении прибыли от замороженных российских активов на обеспечение помощи Украине в будущем. Но несмотря на все это, нам не удалось предоставить Украине достаточно ресурсов для защиты от постоянных воздушных налетов на объекты гражданской и энергетической инфраструктуры. Зима для Украинцев будет очень тяжелой, ожидаются массовые отключения электроэнергии. Нам также не удалось обеспечить Украине достаточную (особенно в части боеприпасов) поддержку для сдерживания наступления российских войск в Донецкой области, не говоря уже о возвращении потерянных территорий. Осенью прямое вступление в войну на российской стороне северокорейских военнослужащих ознаменовало новый, опасный виток конфликта, став очень тревожным шагом в сторону его интернационализации.

Российская агрессивная война представляет угрозу существованию ЕС

Я уже много раз говорил, что российская агрессивная война против Украины представляет угрозу существованию Европейского Союза. Если путинская Россия одержит победу в Украине, то неизбежно продолжит вести свою империалистскую политику и в отношении других соседей, особенно в Европе. Последствия такой агрессивной политики мы уже видим по Грузии и Молдове. Но Европой все не ограничится: если мы не поможем Украине отстоять свой суверенитет, то падет сам основанный на правилах миропорядок, который мы стремимся поддерживать во всем мире.

С февраля 2022 года мы постоянно повторяем, что российская агрессия против Украины пробудила Европу ото сна. Но, как пару недель назад на дебатах с моим участием верно отметил политолог Иван Крыстев, проснуться еще не значит встать с постели и что-то сделать. И действительно, кажется, многих в Европе агрессия Владимира Путина против Украины разбудила, но из постели они еще не выбрались.

Многих в Европе агрессия Владимира Путина против Украины разбудила, но из постели они еще не выбрались.

Но сделать это нужно тем более срочно, что с переизбранием Дональда Трампа в Белый дом перспективы участия США не только в помощи Украине, но и в обеспечении безопасности в Европе в целом стали более туманными. Выбора нет: мы должны быть в состоянии обеспечивать собственную безопасность сами. Наше благополучие и будущее не могут больше каждые четыре года зависеть от настроений электората среднезападных штатов Америки. А это, в частности, предполагает, что нужно вдохнуть новую жизнь в свою оборонную промышленность, сильно ослабшую за 30 лет «молчаливого разоружения» после падения Берлинской стены в 1989 году.

За последние годы мы уже существенно увеличили оборонные бюджеты, особенно в части расходов на технику, с 2022 года возросших на треть. И тем не менее, несмотря на российскую агрессию против Украины, мы все еще медленно учимся координировать поставки военной техники: лишь 18% закупок пока делается совместно, хотя несколько лет назад мы установили себе в два раза больший целевой показатель в 35%. Более того, наша оборонная промышленность пока что ни качественно, ни количественно не поспевает за программой перевооружения: с 2022 года почти 80% дополнительных закупок военной техники делалось у третьих стран.

Консолидация и развитие нашей оборонной промышленности

Если мы хотим пополнить запасы для своих вооруженных сил, на необходимом уровне поддержать Украину, сократить чрезмерную зависимость от внешних закупок и подготовиться к будущему путем развития передовой оборонной техники, то нужно срочно развивать наши оборонные комплексы.

С 2022 года мы уже удвоили мощности по производству артиллерийских снарядов, в частности, благодаря усилиям моего коллеги Члена Еврокомиссии Тьерри Бретона, но в этой области все равно нужно сделать еще больше, а в других — удвоить усилия. Во многих сферах существуют и количественные, и качественные проблемы, которые в будущем сыграют решающую роль, в частности, технологии искусственного интеллекта и беспилотников.

Поэтому весной 2024 года мы с Европейской комиссией подготовили и представили первую в истории стратегию развития общеевропейской оборонной промышленности. Однако найти средства для ее осуществления еще предстоит. Согласно докладу Драги, в следующие 10 лет на это потребуется €500 млрд. Для мобилизации этих ресурсов нужно сначала устранить существующие препятствия к частному финансированию оборонной промышленности и дать Европейскому инвестиционному банку более широкие полномочия по поддержке оборонных проектов. Но этого будет недостаточно, потребуются и существенные объемы европейских бюджетных средств.

Я считаю, что угроза, которую представляет для существования Европы агрессия путинской России, явно оправдывает выпуск еврооблигаций для ее устранения и поддержки нашей обороны и оборонной промышленности.

Можно ли ждать 2028 года и следующего многолетнего финансового плана, чтобы оказать нашей оборонной промышленности более существенную помощь, чем сейчас? Не думаю. По аналогии с нашим решением перед лицом такой крупной чрезвычайной ситуации, как пандемия COVID-19, я считаю, что угроза, которую представляет для существования Европы агрессия путинской России, явно оправдывает выпуск еврооблигаций для ее устранения и поддержки нашей обороны и оборонной промышленности. Я отлично понимаю, насколько деликатна эта тема с политической точки зрения, однако в момент, когда перспективы поддержки США европейской безопасности становятся все более туманными, я не вижу альтернатив, которые соответствовали бы нашим потребностям.

В новом составе Еврокомиссии предусмотрена должность Члена ЕК по обороне. Однако на практике это будет, скорее, Член ЕК по оборонной промышленности, которая действительно нуждается в более эффективной координации и активном стимулировании. Чтобы эти усилия возымели эффект, этот Член Еврокомиссии должен будет тесно сотрудничать с Верховным представителем по иностранным делам и политике безопасности / заместителем Председателя Европейской комиссии, ответственным за политику ЕС в области безопасности и обороны. Совершенно необходимо четко координировать свою работу со стороны спроса европейских армий под руководством Верховного представителя ЕС, в частности, через Европейское оборонное агентство, а со стороны предложения — через конкретную промышленную политику Комиссии.

Что же касается конфликта на Ближнем Востоке, то бои продолжаются, тогда как справедливое и долгосрочное разрешение этого векового конфликта остается как никогда труднодосягаемым. Мы весь год призываем к прекращению огня и освобождению заложников без выдвижения каких-либо условий и расширили гуманитарную поддержку Газы.

В части конфликта на Ближнем Востоке нам не удалось добиться серьезных изменений. Бои продолжаются, тогда как справедливое и долгосрочное разрешение этого векового конфликта остается как никогда труднодосягаемым.

Но в конечном итоге, нам не удалось добиться серьезных изменений. Мы не смогли предотвратить человеческие жертвы, число которых с каждым месяцем растет; не смогли предотвратить превращение гуманитарной ситуации в Газе в катастрофу; не смогли предотвратить нарастание напряженности на западном берегу Иордана и не допустить того, чтобы Палестинская администрация балансировала на грани краха, предотвратить катастрофические для палестинцев решения Израиля о разрыве всех связей с БАПОР, предотвратить распространение войны в регионе в виде хуситских нападений в Красном море, последовательных иранских ударов и израильских ответов. Не смогли мы, в частности, предотвратить четвертое вторжение в Ливан, сопровождаемое обширными разрушениями и исходом и без того находившегося на грани коллапса населения.

Сейчас, когда мы приближаемся к концу 2024 года, смотреть в будущее Ближнего Востока с оптимизмом трудно. Во всем регионе ослабла поддержка модели двух государств. С обеих сторон конфликта уже преобладают те, кто считает, что мир возможен только военными средствами. Однако это иллюзия: война и насилие могут лишь подлить масла в вечный огонь мести, провоцируя все более смертоносные столкновения.

Европа может и должна играть более активную роль в конфликте на Ближнем Востоке

Я абсолютно убежден, что Европа может и должна играть более активную роль в прекращении текущего израильско-палестинского конфликта и достижении мира на основе договоренностей. Для палестинцев мы крупнейший источник международной помощи в виде поддержки БАПОР и Национальной администрации. А для Израиля мы крупнейший партнер в торговле, инвестициях и межчеловеческом обмене в рамках нашего с ним соглашения об ассоциации, наиболее обширного из всех подобных соглашений с третьими странами. Кроме того, ряд наших государств являются для Израиля крупными поставщиками вооружений. Иными словами, если мы захотим повлиять на стороны конфликта с тем, чтобы добиться прекращения огня и возобновления мирных переговоров, у нас есть для этого средства, пусть даже, конечно, мы не так сильны в регионе, как американцы.

Но пока мы, по сути, отказываемся использовать имеющиеся рычаги в силу глубоких разногласий, которые существуют между нами по этому чувствительному вопросу. При любом голосовании по вопросу Газы и Ближнего Востока в Генассамблее ООН страны ЕС распадаются на три разных лагеря. Последствия же этого провала и следующей из него пассивности могут быть для ЕС весьма серьезными. Этот конфликт уже обостряет трения внутри наших обществ, как видно по ужасным событиям ноября 2024 года в Амстердаме. Это может спровоцировать новый приток беженцев в Европу и поставить под угрозу наши закупки ископаемого топлива, которые с началом агрессивной войны против Украины стали еще больше зависеть от стабильности этого региона мира.

Контраст между нашей пассивностью в отношении событий на Ближнем Востоке и твердой решимостью поддерживать Украину в борьбе с российской агрессией часто считается выражением двойных стандартов.

Прежде всего, контраст между нашей пассивностью в отношении событий на Ближнем Востоке и твердой решимостью поддерживать Украину в борьбе с российской агрессией (хотя нашей помощи все еще недостаточно) среди третьих стран часто считается выражением двойных стандартов: неграждане ЕС часто считают, что для нас жизнь палестинского ребенка дешевле жизни украинского. Это, конечно же, не так: подавляющее большинство европейцев так абсолютно не считают. Однако в реальности сочетание действий с одной стороны и бездействия с другой может создавать именно такое впечатление, что широко используется против нас российской пропагандой и дезинформацией в странах так называемого Глобального юга. И это не только мусульманские страны. Меня поражает, насколько активно нас за это критикуют в Латинской Америке и в субсахарской Африке.

Нужно избегать сплочения «всех против Запада»

Существует серьезный риск того, что этот конфликт усилит сплочение «всех против Запада», как, к сожалению, было видно в октябре на Саммите БРИКС в Казани. Появление такого риска мы наблюдаем в последние месяцы и в Сахеле. Этой весной наша миссия в Мали была вынуждена покинуть страну после 11 лет присутствия в регионе.

Конечно, еще слишком рано прогнозировать, какой будет внешняя политика во второй срок Трампа, но США в каком-то смысле могут позволить себе реальный изоляционизм. Они независимы в части добычи ископаемого топлива, на их территории достаточно много сырья, и у них всего два соседа — Канада и Мексика. У Европейского Союза дела обстоят по-другому. Мы совсем не можем позволить себе сочетание угрозы своему существованию от авторитарного империалистского режима Путина в Восточной Европе и массовой враждебности среди наших соседей в южном Средиземноморье и субсахарской Африке.

Европейское руководство, естественно, обычно уделяет основное внимание внутренним экономическим и общественным проблемам и реакциям на них среди граждан европейских стран. Их, конечно, нельзя в этом винить. Но нужно сделать так, чтобы это не приводило к поведению, которое вредит нашим отношениям с остальным миром. Для будущего Европейского Союза это смертельно опасно.

Моя же задача, наоборот, улучшать эти отношения, и я неустанно трудился в этом направлении весь год. И хотя, как я уже отметил, на данном этапе достаточных результатов по украинскому и ближневосточному конфликтам добиться еще не удалось, за 2024 году были положительные результаты на других направлениях.

Все время в теперешней должности я активно работаю над развитием трансатлантических связей и сближением Европейского Союза с Латинской Америкой и странами Карибского бассейна. И я доволен тем, что в этом году, после 19 лет переговоров, мы должны успеть закончить работу над торговым соглашением между ЕС и МЕРКОСУРом, в которое внесены корректировки, позволяющие более эффективно защитить окружающую среду и бороться с изменением климата. И дело тут далеко не только в торговле; это прежде всего геополитический вопрос. С этой частью планеты у Европы давние прочные связи, однако последние десятки лет мы почивали на лаврах, а другие мировые субъекты, пользуясь этим, становились привилегированными партнерами этой части света.

Мировой центр тяжести смещается в сторону Азии

Подобным же образом, хотя российская агрессивная война и конфликт на Ближнем Востоке по-прежнему в центре нашего внимания, мы никогда не упускали из виду тот факт, что мировой центр тяжести смещается в сторону Азии и Индийско-Тихоокеанского региона и что Европейскому Союзу нужно быть в этой части мира активнее, хотя она и далека от наших границ. Прямое участие Северной Кореи в агрессивной войне путинской России против Украины только что напомнило нам, как тесно связаны между собой все очаги кризисов в глобализованном мире.

ЕС зародился не в качестве оборонного альянса, но он может и должен стать партнером мирового масштаба в области безопасности в таких сферах, как морская безопасность, борьба с киберугрозами и противодействие информационным манипуляциям и вмешательствам извне.

В этом контексте в текущем году я работал над выполнением принятых нами обязательств по упрочению связей с Ассоциацией государств Юго-Восточной Азии в рамках своего июльского визита во Вьентьян (Лаос), а в ноябре мы впервые смогли заключить два новых соглашения о партнерстве в области безопасности и обороны с неевропейскими странами, Японией и Южной Кореей. ЕС зародился не в качестве оборонного альянса, но в текущих обстоятельствах он может и должен стать глобальным проводником безопасности и партнером мирового масштаба в области безопасности в таких сферах, как морская безопасность, борьба с киберугрозами и противодействие информационным манипуляциям и вмешательствам извне.

Срок моего пребывания в должности на днях закончится. В 2019 году, когда мою кандидатуру утверждали в Европарламенте, я сказал его депутатам, что моим приоритетом будет научить Европу «говорить на языке силы». Я отлично понимаю, что этот курс обучения еще далеко не закончен. Но все эти пять лет я как мог работал на эту цель и очень благодарен, что мне дали возможность послужить гражданам ЕС.